Подарок судьбы

Медиа-тур журналистов Кызылорды, Шымкента и Алматы в Китайскую Народную Республику, организованный компанией «ПетроКазахстан», иначе как подарком судьбы не назовешь. Поездка была спланирована и выполнена столь удачно, что при любом другом варианте плотность полученных журналистами впечатлений и информации была бы ниже. За это особая благодарность менеджеру Махаббат Джайлгановой, старшему координатору Эльвире Нурбаевой, координатору Аслану Абжакову. Если, не боюсь повториться, эту поездку считать Гран-при для журналистов, то суперпризом для нас стало участие в туре директора по стратегическим коммуникациям Асана Кожакова. Он дипломат по образованию, призванию и опыту работы. Был начальником Протокола у Президента Казахстана. Пожизненный диппаспорт, выданный по указу Главы государства, это о чем-то говорит. Работая в компании, он остается в резерве дипкорпуса в звании, аналогичном генерал-майору. Китайский язык для него практически родной. Пекин, где он работал много лет, знает не хуже, чем Алматы. Для нас Асан Егинбаевич был в этой поездке всегда открытой энциклопедией китайской жизни. С увлекательной, авторизованной и остроумной подачей материалов.

Руководитель медиа-тура — вице- президент компании «ПетроКазахстан» Бахытжан Исенгалиев, вместе с главным менеджером АО НК «КазМунайГаз» Русланом Тынбаевым вытащили на себе весь нелегкий груз официальных встреч. Братский китайский народ уже пять тысячелетий, а может, больше отрабатывает различные церемонии. Понятное дело, что там в этом деле поднаторели, но благодаря нашим руководителям и мы везде были на высоте. За границей всем хочется быть чуть лучше и умнее, чем всегда – в гостях же. Если ты в составе группы, то очень важно, чтобы ее первый номер обладал набором заметных достоинств, остальным проще – держи заданный тон, и всё. Всем известна поговорка, что встречают по одежке… В применении к группе можно сказать, что встречают по руководителю, а провожают нормально, если все себя вели по уму. Нас везде встречали отлично, ну и провожали с подарками.

Есть еще два человека, которым хотелось бы сказать спасибо, хотя они вряд ли прочтут этот текст. Это господа (но к нам они имели исключительно товарищеское отношение) Вэй Юйсян и Бо Чилян. Один — нынешний глава «ПетроКазахстан», другой — бывший.Один провожал в Китай, другой там встречал. Хорошо известный кызылординцам Бо Чилян сейчас командует подразделением СNPС, которое руководит китайскими компаниями, работающими более чем в восьмидесяти странах мира.

Микрорайон душевного спокойствия

Программа нашего тура такова, что чуть ли не каждый день у нас был полет. Получилось так, что за неделю мы пять раз воспользовались авиатранспортом. Может, это немного утомительно, но смену декораций и впечатлений это обеспечивало кардинальную. До Пекина мы летели пять часов, хотя если разделить расстояние на скорость нашего самолета, то получилось, что до цели мы добирались зигзагом, но есть, наверное, у китайцев резон так выстраивать этот авиамаршрут. Написал «Пекин» и вспомнил, что это название самим гражданам Поднебесной ничего не говорит, а казахское слово Бейжiн вызывает у них такие же эмоции, как у нас Астана, потому что практически так и звучит для китайца имя столицы. А вот слово «Китай» для тамошнего населения почти что пустой звук, а для образованного гражданина этой страны в словах «Китай» и «китайцы» есть что-то даже обидное. Эти слова в русском и казахском языках возникли во времена Чингисхана, приблизительно так его воины называли одно из племен на окраине Поднебесной. То племя то ли вовсе пропало, то ли малочисленно по меркам этой страны, что о нем мало кто знает. В общем, получилось, что самый многочисленный народ этой страны, ханьцы, и еще 56 народов стали китайцами, а государство Китаем. Это с их точки зрения (вполне справедливой, кстати) выглядит приблизительно так: ханьцы познакомились, например, с якутами или чукчами (эти народы России близко к ним живут) и назвали бы тех, кто живет от Тихого океана до Балтийского моря чукчами или якутами, а страну, соответственно, Чукчанией или Саха. Кому как, но мне не понравилось бы, если иностранцы называли бы меня чукчей или якутом. Мои друзья-казахи, несмотря на тюркское братство с якутами, тоже предпочитают оставаться казахами в лексиконе большого соседнего народа. Мне, конечно, слова «Китай» и «китайцы» из русского и казахского языков не убрать, но остаюсь при своем мнении: народ и страну надо называть так, как они придумали, а не так, как мы услышали.

В Пекине мы оказались ближе к полуночи и сразу отправились в отель «Интерконтиненталь». Столицу КНР мы стали разглядывать уже в окна автобуса по пути в офис компании CNODC. Это как раз та часть CNPC, которую возглавляет наш Бо Чилян. Он-то и встретил нашу команду. Сразу подкупило то обстоятельство, что он собрал в зале всех своих замов и руководителей ведущих департаментов, дабы иметь возможность ответить на любой вопрос журналистов. Встреча получилась душевной еще и в силу того обстоятельства, что практически со всеми нами Бо Чилян был уже знаком, и он откровенно демонстрировал узнавание знакомых. Фактически встреча с руководством CNODC значилась только в программе – общались мы, в основном, с нашим старым знакомым. Он вкратце рассказал, чем занимается его компания: добывает нефть и газ по всему земному шару, где только они есть, а где нет, там они их ищут. Потом были ответы на вопросы журналистов, они касались, в основном, сотрудничества в Казахстане.

Мой вопрос был о перспективах родного Кызылординского региона. Так получилось, что самая крупная нефтедобывающая компания области — «ПетроКазахстан» — это совместное предприятие двух национальных компаний Казахстана и Китая. «КазМунайГаз» и CNPC также учредители компании «КазГермунай». На встрече с руководством РД «КазМунайГаз» узнал, что оно считает перспективным на разведку и добычу углеводородов район Приаралья. Более того, в соседнем Узбекистане, в тамошнем Приаралье, уже идет добыча газа. Включится ли китайская сторона в разработку этого района, если сюда основательно зайдет наша национальная компания? – такой получился вопрос.

Руководитель CNODC дипломатично дал понять, что сотрудничество с РД «КазМунайГаз» развивается по всем направлениям, так что весьма возможно сотрудничество по затронутой теме. В любом случае решение идти в Приаралье на разведку или нет будет принимать Казахстанская сторона. Чуть позже, так сказать, в кулуарах Бо Чилян продолжил отвечать на мой вопрос. Он сказал, что его специалисты и он сам считают весьма перспективным этот район, хотя тот факт, что Узбекистан на своем Приаралье уже ведет добычу, — это еще не доказательство, что у нас та же геологическая ситуация. Как бы там ни было — Кызылординская область для китайских специалистов является весьма интересным районом по части углеводородного сырья.

Теплый дружеский разговор продолжился за обеденным столом. Может, это и было по-китайски, но выглядело все по-иному. Не посягая на ханьское гостеприимство, все-таки хочу сказать, что в данном случае наше влияние — таки сказалось. Китайцы, встречая гостей, не преминут вспомнить слова Конфуция по этому поводу. Их нам переводили несколько раз, и все по-разному, но суть-таки уловил: гость к дому приближается — надо руку тренировать, потому что предстоит поднять в честь него бесчисленное количество тостов.

В этом мало преувеличения, потому что здесь принято пить водку из стеклянных наперстников. Если б пил такими рюмками день и ночь, то до сих пор не выпил бы и десятой доли того, что удалось уже осилить. Если серьезно, то капельное орошение организма водкой, принятое в этой стране, — эта та традиция, которую нам было бы весьма полезно перенять.

После обеда — поездка в Университет нефти. По пути заехали в офис CNPC поудивляться. Представьте небольшую бамбуковую рощу, если с бамбуком не получается, представьте рощу турангыла. А теперь огородите рощу стеклом, камнем и металлом, чтобы они потерялись в помещении, как горшок с цветами, и мы получим вестибюль CNPC. Всем знакомо по международным новостям здание Газпрома в Москве. Грандиозно, величественно, слов нет, но оно может свободно разместиться в этом самом вестибюле. Наш фотограф Андрей Тайгунов даже с гиперширокоугольным объективом был вынужден отступать от здания на двести метров, чтобы вместить его в кадр.

По дороге в университет, мы остановились на светофоре, в окне увидел красивый массивный камень, а на нем надпись золотыми иероглифами.

— Асан Егинбаевич, что там написано?

В ответ он пропел иероглифы и перевел:

— Микрорайон человеческого спокойствия.

Нет, это не жилой массив для душевноуставших ханьцев, а обычный микрорайон с обычным для них названием. Кто как, но я хотел бы жить под таким именным прикрытием. Как пояснил наш стратег и дипломат, тамошний народ к названиям чего-либо подходит по уму, согласуясь с традициями и, видимо, глубоко веря, что «как его вы назовете, так оно и поплывет». Мы тоже можем дать завораживающее название чему-нибудь, но это все в прошлом или в будущем. Микрорайон человеческого спокойствия почему-то мне напомнил остров (полуостров) Барсакельмес (пойдешь — не вернешься). Здесь, конечно, другое настроение, другой образ, но они есть — вот что роднит это имя с китайским микрорайоном. За время советской власти мы утратили и до сих пор не возродили умение давать чему-то название по возникающему образу и впечатлению от объекта, как делали наши предки, а прём по каким-то шаблонам, и потому получается зачастую как-то дежурно.

 Спрашивать у академика китайской жизни как что называется стало у меня потребностью. И он выдавал, глядя в окно автобуса: улица поздней зари, мост умиротворенной души…Это было как песня, как улично-квартальная поэзия.

Китайский нефтяной университет имеет сотрудников больше, чем многие наши новоиспеченные университеты. Только профессоров здесь почти двести человек. Приезжают поработать сюда и светила из других стран.

Смотрите, берите лучшее и применяйте у нас в стране

Эти слова из рассказа Асана Кожакова. Будучи начальником протокола у Президента Казахстана, он не раз сопровождал его в поездках в разные страны. В первые годы становления независимости Нурсултан Абишевич брал в зарубежные поездки много людей и всегда повторял им: «Нам во многом не следует изобретать велосипед, нам надо увидеть, понять и перенять многое из того, что уже наработано в мире. Я вас не в турпоездку взял, смотрите, берите лучшее и применяйте это у нас в стране».

Рассказ без прикрас человека из самого ближнего рабочего круга показывает, что наш Президент, сменяя сопровождающих в своих полетах по миру, фактически в ручном, персонифицированном режиме открывал мир для бизнесменов, будущих руководителей регионов, министерств, банков. По прикидкам Асана Кожакова, такой личный университет Президента прошли тысячи людей, и именно поэтому Казахстан сейчас то, что есть. Нынешний Китай для Казахстана тоже открыл Президент, а не челноки, как многие думают. Во многом благодаря именно этому Казахстан, хоть и маленькая (численностью) по масштабам Китая страна, но стала ее серьезным партнером. Особенно во времена последнего мирового кризиса стало престижно, а главное, выгодно быть другом этой страны. Нам, благодаря Президенту, под эти веяния подстраиваться не надо – с первых дней независимости сложились наши добрососедские отношения.

Вот об этом вспомнил и подумал, знакомясь с Университетом нефти. Это не только образовательное заведение, но и исследовательское. В составе университета тринадцать Научно-исследовательских институтов, тридцать лабораторий, пять центров, две ключевые национальные лаборатории. Это по любым позициям крутой универ. Здесь учатся всего 450 иностранных студентов, могло бы быть в десять раз больше, но иностранцев пугает то обстоятельство, что учиться здесь надо на китайском языке. Пугает всех, но не наших ребят, и потому их большинство в числе иностранных студентов. Ну, а среди Казахстанских иностранцев большинство из Кызылорды. Здесь стипендиальная программа компании «ПетроКазахстан» стартовала пять лет назад.

В университете нас сначала встречали ректор Чжан Лайбинь и другие начальники. Они нам по-научному и обстоятельно разъясняли, кого, чему и как здесь учат. Побродили по лабораториям. Самым интересным для нас (извините, уважаемые китайские профессора) была встреча с иностранными, то есть нашими студентами. Для них тоже было приятно свидание с земляками, тем более что компания «ПетроКазахстан» не забыла о подарках. Поговорили о разном и даже о желательном (со стороны студентов) увеличении стипендии. Здесь довелось увидеть товарища сына, с которым они вместе играли в шахматы за нашу область. Спросил его, так сказать, о наболевшем.

— Можно купить здесь зачет, экзамен, диплом в конце концов?

— Мне тоже это было интересно узнать, -говорит мой собеседник, — спрашивал китайцев, а они дуреют от самой постановки вопроса. Как можно покупать то, чего ты не приобретаешь (они знания имеют в виду), и главное зачем. У них слова дипломированный и знающий, умеющий — это абсолютные синонимы и главное, залог материального благополучия в будущем.

Университетское образование в этой стране — это реальная путевка в светлое будущее. Как говорил нам наш гид, средняя зарплата по Пекину порядка тысячи долларов, а вот выпускник университета обычно находит работу на полторы тысячи долларов, а дальше — больше. Другими словами, человек с дипломом здесь на старте в привилегированный класс. Именно поэтому усердие китайских студентов не знает границ, а родители готовы на любые жертвы, чтобы дать возможность ребенку учиться в университете.

В университете нас не только просветили, но и покормили, и потому мы запланированный ужин в ресторане заменили вечерней прогулкой вокруг олимпийских объектов Пекина: стадиона «Птичье гнездо» и бассейна «Водный куб». Нам здесь было интересно, но самое интересное, что самим китайцам здесь интересно. Они бродят здесь, бесконечно фотографируются и ликуют так, как-будто эти здания были построены только вчера, а ведь это было (строительство) три-четыре года назад. В этом китайцы отличаются от многих. Есть люди, которые считают, что ханьцы построили свою Великую стену исключительно с целью удивлять и привлекать туристов, а на самом деле у этого, пожалуй, самого объемного строительного проекта за всю историю человечества была лишь цель — государственная безопасность. Китай — это не Голливуд, здесь не стремятся удивить мир. Все их достижения направлены на самих себя. Да, они обувают, одевают и еще много чем обеспечивают полмира, но делают это для себя, для своего народа. И «гнездо», и «куб» они построили для себя и еще долго будут радоваться, что это у них здорово получилось.

На следующий день у нас был поход на площадь Тяньаньмэнь. Будь моя воля, в путеводителе к слову площадь обязательно поставил бы эпитет «бесконечная». Преодолев за три часа, наверное, десяток ворот запретного города, мы увидели, что путь продолжается теперь вверх, и откровенно обрадовались, что нам надо спешить в аэропорт. До сих пор удивляюсь, как мы не потерялись в путешествии по этому маршруту. В этом деле вместе с нами участвовала еще как минимум сотня тысяч китайцев и интуристов. Вокруг так много интересного, все с фотоаппаратами (компания подарила), всё снимаем и себя снимаем, кто-то ушел вперед, кто-то отстал – мы ведь в море людском. Вот здесь пришлось поработать Махаббат, Эльвире и Аслану. Они как-то смогли нас направлять и не потерять.

Ближе к вечеру мы вылетели из Пекинского аэропорта в Далянь. Маленький, по-китайским меркам, городок (всего около шести миллионов жителей) на берегу моря. У города русские исторические корни. Здесь когда-то был российский форт Дальний (отсюда и Далянь), а потом знаменитый Порт-Артур. Здесь наша главная цель – посещение нефтеперерабатывающего завода, а до этого целый день прогулок, в том числе и по морю. В программе у нас даже был записан правительственный пляж. По своей ментальности подумал, что тамошние нефтяники — тоже как у нас крутые граждане и договорились для нас на то, что простым смертным недоступно. На практике все оказалось проще. Пляж действительно правительственный, поскольку по побережью располагаются санатории Правительства, но вход сюда никому не заказан. На въезде был, правда, шлагбаум, но не было препятствия. Вдоль дороги, ведущей на пляж, изумительный парк, на газонах которого сотни отдыхающих, но выглядит это все как-то стерильно. Эти самые отдыхающие пьют, кушают, курят, но не сорят. Вот группа снялась с пикника, а позади — ничего. Казалось бы, удивительно, а на самом деле ничего такого. Мы ведь тоже ушли отсюда без следов.

ЛЕСОПАРКОВЫЙ НПЗ

Нефтеперерабатывающий завод мы видели в иллюминаторы самолета, когда заходили на посадку в аэропорт Даляна. С другой точки целиком этот завод разглядеть невозможно. Далянский НПЗ по своим объемам переработки нефти приблизительно такой же, как все три наших НПЗ, вместе взятые. Плюс у него свой морской порт, куда заходят танкеры, везущие нефть из Ирака, Ирана, Саудовской Аравии и многих других стран. В свою очередь Далянский НПЗ поставляет свою продукцию в шестьдесят стран. В основном это бензин евро-3 и евро-4. Этот НПЗ — один из лучших среди сотни китайских предприятий этого профиля, на последнюю реконструкцию здесь потратили фантастическую сумму -73 миллиарда долларов. И что примечательно, это все собственные средства предприятия. В структуре НПЗ есть завод, или, по-ихнему, просто цех, который тридцать тысяч тонн морской воды превращает в пресную. Из них пять тысяч тонн — в питьевую. Руководство предприятия нам рассказало много интересного. Например, на предприятии действует пятнадцать фондов по социальным программам.

Катаясь по заводу на автобусе, удивляешься, что здесь практически парковая зона -газоны, клумбы, рощицы. Все это было доведено, как мне показалось, до показательного совершенства. О чем в лоб я спросил сопровождающего нас инженера. Его ответ поразил своей прозаичностью. Оказывается, у них есть закон, по которому четверть территории предприятия должна быть зеленой. При ином раскладе предприятие штрафуется, и, выходит, им дешевле сажать и ухаживать. Нам бы такой закон и обязательно штрафы побольше. Покидая лесопарковый НПЗ, так и хотел по Президентскому наказу утащить отсюда этот зеленый закон.

МЕЧТА ДЕТСТВА

Из Даляна мы летим в Шанхай, где должна сбыться мечта моего детства – побывать на выставке ЭКСПО. Такая мечта у меня появилась, когда впервые по телевизору (до этого телевидения в Кызылорде не было) увидел выставку ЭКСПО-70, кажется, в Осаке, в Японии. Прошло всего сорок лет, и компания «ПетроКазахстан» выложила мне мою мечту на блюдечке с голубой каемочкой. Летим опять в светлое время суток, потому что ночью в Китае самолеты не летают. Это из разряда: удивительно, но факт. Второй в мире, после Хитроу, аэропорт Шанхая ночью отдыхает. Естественно, сразу забеспокоил вопрос, почему весь мир ночью летит, а Китай спит? Про надоедливые вопросы говорят, что они сидят в печенках, а у китайцев ответ на этот вопрос находится в печени. Оказывается, для нас и абсолютно очевидно для них для того, чтобы печень хорошо работала, надо ложиться спать в одиннадцать часов. С одиннадцати до часу, если человек спит, то печень его восстанавливается и очищается. А если в это время бодрствовать, то все происходит наоборот. Вот ответ на вопрос: почему ночью в Китае спят практически все. В восемь-девять часов вечера закрываются промтоварные магазины, а через час и продовольственные. Уже к десяти часам улицы пустеют, а позже гуляют иностранцы и те, кто их вынужден обслуживать.

ЭКСПО -2010 не оправдала надежды, мечта оказалась полусбывшейся. На выставку мы попали, а вот в павильоны, туда, куда хотели, не смогли – не выдержали конкуренции с местными посетителями. Они готовы сидеть-стоять в очередях по два-три часа, а мы, как показала практика, от таких подвигов отвыкли. Мы, как я уже писал в «КВ», благодаря нашему дипломатическому генералу в обход очереди попали в Казахстанский павильон, а потом такой же трюк выполнил наш нефтяной генерал, и мы через служебный вход зашли в китайский павильон нефти. Ну, что ж, и это мало кому удалось.

Обратный путь на родину лежал через Пекин. Улетая из него, так хотелось вернуться сюда, и не раз.

 /Игорь Титенок/